Вот уже третий день Ада не покидала своих комнат, объясняя это тем, что пока не оправилась от длительной поездки, а после - прогулки на яхте. Конечно же, князя такое объяснение совершенно устраивало, Игрок вообще не обладал сколь-либо значительной проницательностью, что касается человеческого поведения, а вот княгиня Анна поняла, что с дочерью что-то не так. Разговор по душам не пролил свет на причины (право, разве можно поверить, что девушке просто скучно!), так что, перепугавшись, что кровинушка чем-то заболела, Анна отправила слугу в поисках хорошего врача, приказав доставить того поскорее.
Пьетро, не будь дурак, решил не напрягаться беготней по городу, а лишь вспомнил о разговорах-сплетнях парочки прелестных служаночек-соседок о враче, который лечил некоторых богатых жителей Венеции (вообще-то больше вспоминалась пикантная ситуация с тем, как означенный врач получил весьма неплохое наследство) и поспешил к синьору Толомео.
Неимоверно повезло, что врач оказался дома. Так что Пьетро, рассыпаясь в извинениях и увещеваниях, объяснил что княгине-иностранке потребовался искусный лекарь и платит та совершенно неимоверную сумму, лишь бы побыстрее исцелить прихворавшую дочь.
- Девушка очень бледна и совершенно ничего не ест, синьор. Поспешите, умоляю, а то с меня семь шкур спустят! - Взволнованно (как полагал наиболее уместным в ситуации) итальянец всплеснул в ладони и, переминаясь с ноги на ногу, дождался пока Толомео Орсо соберется, чтобы провести его в дом.
Князь в это время уже выехал куда-то, по приглашению одного знакомого картежника, чудом в это же время оказавшегося в Венеции, так что в доме всем заправляла княгиня Анна.
Женщина, встретив врача в гостиной, чувствовала себя немного неуютно, ведь приходилось общаться через толмача. Весьма сдержано объяснив почему она считает уместным пригласить врача, провела того за собой в комнату Ады.

Княжна сидела в кресле у окна, вслушиваясь в шум за стеной, даже не делая вид, что пыталась читать лежащий у неё на коленях сборник сонетов. Мигрень не желала проходить, и девушка списала её на подковырку Венеции, но сдаваться, ложась в постель, не собиралась. Впрочем, сменить гнев на милость и прекратить видеть мир вокруг себя как нечто чуждое и зловредное, она тоже не могла, вернее - не желала. Демонстративно не притронувшись сегодня к еде, девушка объяснила свое поведение усталостью, ведь ночью она совершенно не могла уснуть, измученная духотой и жаром здешнего воздуха. Кажется, княгиня в это даже поверила.
"А теперь матушка пригласила в дом врача, будто это что-то исправит! Исцелить меня от грусти по нормальной жизни?! Фи... он же не волшебник," - с любопытством повернувшись лицом к двери, девушка окинула оценивающим взглядом темноволосого строгого мужчину, который совершенно не был похож на их семейного врача. Это немного расстроило Аду - она ожидала увидеть рядом с собой живенького старичка, который смог бы рассмешить. "А этот синьор? Небось припишет мне какие-то пиявки и откланяется."
Левретка, лежащая у ног хозяйки, подняла голову и оскалилась, почувствовав, видимо, легкое неудовольствие девушки.
Княгиня, не замечая недовольного взгляда дочери, поспешила отрекомендовать доктора.
- Доченька, это синьор Толомео Орсо. Мы же не взяли с собой в поездку Лазаря Ивановича, так что приходится обходиться тем, что имеем. Право, мне было неудобно общаться с ним через толмача, но ты-то умница. Надеюсь, он быстренько разберется что с тобой и поможет вернуть прежнее отличное самочувствие, уж на деньги я не поскуплюсь, если будет нужно.* - Говоря вся это, мать быстро перебегала взглядом с мужчины на девушку, так как чувствовала себя достаточно неуютно, оставив слугу-переводчика внизу.
Дернув уголками рта, обозначив легкую вежливую улыбку, Ада, с довольно сильным тосканским акцентом, первой обратилась к врачу.
- Языковые барьеры заставляют чувствовать себя неуютно всех. Простите, синьор, что, стараниями моей матушки, Вас пришлось отвлечь от важных дел.  - Тут же обращаясь к матери. - Я поздоровалась с ним, матушка.*
- Славно, милая, я тут посижу. Полюбуюсь лепниной. Надо бы дома приказать такую же сделать, по приезду...* - Княгиня довольно улыбнулась и, зашелестев юбками, прошла к софе, устраиваясь на той, чинно сложив руки на коленях. Оставить дочь наедине с венецианцем, особенно наслушавшись о местных разгульных нравах, Анна не собиралась, хотя и полагала кровинушку весьма благоразумной.
Продолжая усмехаться краешками губ, Ада оценила маневр матушки и потеряла к ней интерес, вновь обращаясь к врачу.
- Заранее оговорюсь... Я безмерно уважаю труд врачей, но если Вы вздумаете прописать мне пиявки, я буду весьма огорчена. Тем более, что матушка не поймет и слова из нашего разговора, значит, я смогу всё переиначить в свою пользу. А теперь можете приступать к Вашему делу. Вы ведь будете меня опрашивать и обследовать? Или я, всё таки, подхватила какую-то болезнь, что косит иностранцев, чтобы недовольные Венецией умирали от мигрени? - Да, сегодняшнее настроение девицы нельзя было назвать показательно-благодушным, как и поведение. Оставляя тон весьма любезным, девушка разве что искры с глаз не сыпала, вздумав отыграться за свое недовольство городом на его жителе. Смахнув несуществующую пылинку с кружевного рукава бирюзового платья, княжна положила книжечку на туалетный столик, не сводя взгляд с венецианца. В конце концов, он был первым местным жителем, с которым она общалась.

_________
* - произносится на русском языке

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-03-08 04:34:10)

Врач избрал лучший способ справится с истеричным нравом (если такое словосочетание можно применять к животным) левретки, а именно - проигнорировал её недовольное рычание. Так что Виолетта положила голову на скрещенные передние лапы и сделала вид, что спит, недовольно скалясь, когда синьор Орсо подошел ближе и прикоснулся к хозяйской руке.
Ада, заметив легкую заминку доктора, когда тот попросил измерить её пульс, мысленно улыбнулась (смущение мужчин девушка всегда расценивала как милую причуду), безропотно подавая правую руку. Почему-то вспомнилась одна фраза тетушки Софии: "Бледным целуют руки, румяных волокут в постель. Кто этого не понимает - дуры!".
"В моем случае ближе первый вариант" - слегка смутившись, выдерживая внимательный взгляд темных глаз венецианца, княжна пошевелила пальцами правой руки, будто наигрывая на клавесине.
- Пятый день, синьор Орсо. Я могу предположить, что поездка сюда меня измучила, как и морская прогулка третьего дня, но что Вы в таком случае порекомендуете? И порекомендуете ли? Возможно, меня уже нельзя спасти? - Улыбаясь уголками губ, девушка отвернулась, смотря в окно, прислушиваясь к уличному шуму.
- Ваш город славится маскарадами и атмосферой свободы и разгульного счастья, но почему никто не упоминает о въедающемся аромате соли и сырости?
Княгиня Анна, ничегошеньки не понимая в разговоре дочери с врачом, всё же, сочла что всё идет так, как положено, тем более, что в голосе Ады не проскальзывают нотки кокетства (правда, уличить дочь в излишней легкомысленности матушка никогда не могла и была искренне этому рада), пожалела о том, что не захватила с собой вышивку или же какую-то книжку на французском или русском, так что прикрыла глаза, погружаясь в легкую дрему. Полячка не умела скучать, лишь убивать время, всеми возможными способами.

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-03-10 00:22:21)

Некоторые мнимые болезни, как и мнимые страдания причиняют гораздо больше хлопот, чем настоящие. Но понять это юной княжне пока было не ко времени. Она искренне полагала себя если не обманутой, то весьма недружелюбно принятой этим городом, забывая одно мудрое изречение о том, что мир - зеркало. И если всмотреться в него без улыбки, откуда же та возьмется в ответном жесте?!
Внизу, прямо под окнами, проплывала гондола, слышался плеск воды и вдруг молчание сменилось песней. Гондольер выводил о том, как безответно влюблен в какую-то синьору.
"К этому следует привыкнуть, даже к этому, если я хочу хоть что-то понять в чужом мире."
- Но эти ароматы мне пока неведомы, синьор Орсо. - Девушка, уделив внимание тому, как аккуратно что-то записывал врач, на мгновение задумалась над последней фразой. Лукавый взгляд венецианца напомнил ей взгляд дворового кота, твердо плевавшего на людские заборы и живущего там, где ему хочется.
- Лекарства, насколько я знаю на собственном опыте, делятся на невкусные и укрепляющие здоровье. Если учесть, что я уже заболела, лекарство будет невкусным и горьким? Не хотелось бы... Но некоторые умельцы прячут пилюли в сладкой оболочке... - Поглощенная воспоминаниями, княжна будто наяву увидела ряды микстур и разных горьких таблеток на столике. От этого вида захотелось поморщиться. Болеть, а потом лечиться, девушка терпеть не могла.
- Мы же договорились, что, уж точно, не будет пиявок. Надеюсь, что лекарство окажется или сладким, или быстродействующим, чтобы я не успела рассердиться на Вас за предписание такого лечения. - Не смотря на серьезный тон, Ада не удержалась от улыбки, хотя и пришлось потупить взгляд, чтобы врач не счел, что княжна изволит насмехаться над ним или же, того хуже, флиртует.

Княгиня Анна, была, конечно, не семи пядей во лбу, но слыша сквозь марево дремы смех мужчины и весёлые нотки в голосе дочери, не могла не догадаться, что лечение или уже выбрано и опробовано на младшенькой, или же и лечить ничего не нужно было.
"Ох... молодость" - дернув левым уголком рта, обозначая усмешку, женщина всё же изволила тактично смолчать ещё пять минут, а потом вмешаться. "Всё-таки, дочери не стоит столько позволять этому венецианцу, ты посмотри, смеется он!" - дворянка сосредоточила внимание на кружеве правого рукава, поглядывая в сторону окна и расположившейся рядом парочки с интересом. пытаясь уловить и понять хоть что-то из разговора.

- А я думала, вас, врачей, не любят за необычный склад ума и то, что вы считаете смешным. Кто бы ещё мог смеяться, разговаривая о лекарствах! - Ада не обладала достаточно богатой мимикой, но в чертах лица девушки в этот момент можно было прочесть любопытство и легкую тень сарказма, будто бы княжна желала услышать список тех, кто ещё может так себя вести.
- Ах, так всё-таки я подхватила болезнь? Не итальянскую, а английскую. Теперь-то могу быть спокойна! - Улыбнувшись, девушка кивнула врачу.
- Синьор Орсо, Вы порекомендовали весьма интересный способ лечения, думаю, я соглашусь с такими процедурами. Рецепт можете не записывать, я запомню. Только вот  лечение может затянуться и перерасти в новую болезнь. Я читала, что, покидая Венецию, начинаешь об этом жалеть... Это правда? И если это правда, то что делать, вернувшись домой? Вышибать клин клином? - Удивительно, что княжна так легко и охотно пошла на разговор с итальянцем, который, по-началу, ей совершенно не понравился. Девушка, на миг задумавшись над этим, нахмурилась. "Очевидно, я слишком соскучилась по каким-либо разговорам, а с родителями говорить... эти разговоры давно утратили часть своей прелести и интереса. А ведь когда-то я считала маменьку с папенькой истинами в последней инстанции. Двумя весьма своеобразными истинами".
Барабаня подушечками пальцев по подлокотникам кресла, княжна не заметила, как разбудила прикорнувшую левретку. Сука звонко тявкнула и, видимо, решив что её нагло игнорируют, запрыгнула на колени к хозяйке, устраиваясь на манер кота.
Ада рассеяно посмотрела на животное, потом на Толомео, взгляд светлых глаз был весьма далек от кокетливого или мечтательного. Девушка вычисляла, высчитывала что-то, и, если бы господин врач знал всю семью Соколицких, он бы уверенно мог заявить, что княжна сейчас весьма походит на отца, засевшего за игральным столом.
- В любом случае, я благодарна, что Вы нашли свободное время, дабы навестить настолько больную особу. - Теперь в речах княжны сквозила ирония, обращенная к себе. - Конечно, такие вопросы решают родители, но отец где-то гуляет, а маменька Вас не поймет, так что я прошу от их имени - будьте любезны оставить карточку со своим именем и адресом, дабы, в случае чего, можно всегда было найти настолько проницательного врача. Не сомневайтесь, Ваши труды будут щедро вознаграждены, будущие и настоящие. 
В светлую голову девушки тут же, едва она произнесла эти слова, закралась весьма крамольная и пьянящая мысль: "Я полунезависимая здесь. Я понимаю речь венецианцев, следовательно, на голову выше, чем маменька. Неужели, чтобы понять какой шанс тебе выпадает, человек должен сначала повертеть носом и почти отказаться от него? Неужели всем надо объяснять их выгоды и прелести любого нового дела?" - Тут же одергивая себя, вспоминая друзей брата. - "Нет, не всем. Проницательность - достойная черта характера. Синьор Орсо, всё-таки, дал верный совет избавиться от болезни. Честь и хвала ему за это. Правда, мне нужно время, чтобы разобраться насколько возросли ставки моей жизни."

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-03-16 23:35:58)

"Плыли, плыли, а возле берега и утопились" - так бы прокомментировала всё происходящее нянюшка Ады, ещё и руками всплеснула бы. Но девушка лишь удивленно округлила глаза и умолкла, сжимая губы в тонкую строгую линию. Даже левретка, сидящая у неё на коленях, кажется, удивилась, переводя взгляд вечно испуганных глазенок с врача на княжну.
- Простите? Вы меня озадачили и удивили... очень сильно. - Почти прошептав последние слова, девушка погладила собаку и вновь посмотрела на синьора Орсо, справившись с эмоциями, даже постаравшись улыбнуться.
- Могу я узнать что за болезнь меня сразила в ТАКОМ случае? И КАК вы это определили. Я вела себя недостойно? Показалась вам странной? - Девушка не знала что и думать. То ли смеяться, то ли плакать от обиды.
"Неужели врачу показалось что я с ним флиртую или же веду себя неподобающе? Или ещё что-то... это прозвучало так, будто... будто. Ах, в конце концов я и сама над этим задумывалась, но не бросаться же в этот омут сломя голову. Ещё не нашлась достойная кандидатура, да и... Но как этот венецианец, как он сделал такой вывод и почему?" - вопросов и мыслей было достаточно много, а сидящий напротив и улыбающийся мужчина сейчас был, можно сказать "на мушке" - княжна готовилась, в зависимости от его ответа, отнести мужчину в одну из категорий людей, на которые так любила делить круги своих знакомых."И кто же он будет? Учитель? Всезнайка? Наглец? Дурак? Главнокомандующий? Сидел-сидел, и тут!.. А, может, я зря себя накручиваю, и это в норме у итальянцев - советовать всем незамужним замуж выходить поскорее..."

"Невероятно!" - удивленно заморгав, девушка выпрямилась (хотя и до этого осанка сидящей в кресле княжны была ровной, но сейчас Ада будто кол проглотила).
- Простите? - В голосе зазвенели тревожные нотки вот уже почти обиды.
"Помнится, князь N называл свою жену истерчной особой, и его жена полностью оправдывала эти слова, будучи весьма шумной и вздорной дамой..."
- Я думала, что это не болезнь, а свойство натуры. - Не зная куда себя девать со стыда, Ада принялась гладить левретку, та же недовольно тявкнула от удивления. Девушка перевела взгляд на свои руки, вновь сжала ладонями подлокотники кресла.
- Да. Эти симптомы мне присущи. Вы правы, как ни прискорбно это признавать. - Захотелось вскочить и выбежать, или же выслать врача вон, но, как говаривал папенька: "Посмотрим правде в глаза и выстрелим в неё в упор". "От правды не убежать. Да и кто, как не врач, имеет право говорить неприятные вещи. "За это их и не любят".

Княгиня, услышав тревожные нотки в голосе дочери, поднялась с насиженного места и подошла к креслам, став по правую руку от девушки. Зыркнув на врача, потом на едва покрасневшие, как это бывало, когда Ада была взволнована, скулы девушки, сочла за нужное вмешаться.
- Что-то случилось, дорогая? Этот господин тебя обидел? Может, стоило дождаться твоего отца, а потом испрашивать того послать за лучшим врачом?*
Вздрогнув, княжна чуть смущенно посмотрела на княгиню и покачала головой: - Нет, маменька. Синьор Орсо просто объяснил мне симптомы одной болезни, а я нашла их в своем нынешнем состоянии. Давай об этом позже. Не вежливо при иностранце на чужом для него языке говорить.*
Княгиня чуть нахмурилась и строго посмотрела на итальянца, как смотрела на нерадивых слуг, которые заслуживали хорошенькой порки.
- Ну хорошо. Пусть побыстрее приписывает лечение и, всё-таки, надо получше обсудить всё с князем.*
Вздохнув, княжна чуть кивнула и перевела взгляд на доктора.
- Я так понимаю, чем скорее, тем будет для меня лучше.. - Небольшая заминка, от смущения... - выйти замуж. Больше ничего посоветовать вы не можете? Кроме всего вышеназванного? - Девушка изрядно переволновалась, но попыталась взять себя в руки: "Я взрослая воспитанная особа. Я умею себя вести и не показывать своих эмоций. Меня ничуть не задело то, что даже иностранец указывает на необходимость, о которой давно прожужжала уши маменька. Девятнадцатилетняя девица, на выданье, но без воздыхателей даже! Позор!"

__________
* - произносится на русском

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-04-05 21:24:26)

Трагикомедия "Богатые тоже болеют" продолжала разворачиваться на глазах, слава Господу, только её участников. Оказав посильную "помощь" в защите от посягательств всяких подозрительно пахнущих микстурами мужчин своей хозяйке, Виолета вновь превратилась из комка мерзкого нрава и злого рычания в весьма милый образец дамского бзыка. Ну подумаешь - собачонка, ленточка на шее. Правда, так часто за бесполезным и приукрашено-бутафорским внешним видом скрывается откровенно-мрачная суть, например, одна из папиных любимых тросточек, внутри которой спрятано полтора десятка дюймов толедской стали.
За поведение Виолетты стало стыдно, как и за поведение матушки, которая умела смотреть на людей весьма откровенно-небрежно. Вот, бедный доктор едва не запустил чернильницу в полёт, а закончилось бы все испорченными нарядами и скандалом. Естественно, тогда было бы не до выслушиваний что и как делать дальше, чтобы избавиться от болезни и всякое-такое...
...Правда, услышанное, и так, заставило густо покраснеть, а после, поправив складки на платье, которые стали нестерпимо-интересными и требующими безотлагательного внимания, дрожащим голосом, но довольно отчетливо проговорить, успев почувствовать будто бы звеняще-острые шипы мыслей:
"Иногда я сильно жалею о том, что Боженька изволил мне родиться внучкой Евы. Количество мелких и крупных неприятностей на наши головы обрушивается не по мере большое. Грехи своей прародительницы... иногда совсем не со смирением принимается ноша... Вот взять хотя бы совет и успокоительные речи врача..."
- Думаю, Вас не очень шокирует, если я скажу, что моя молодость и привлекательность не первыми будут рассматриваться в списке достоинств невесты, а вот политический вес семьи и количество денег в приданном - уж точно.
Княгиня, изнемогая от любопытства, зорко следила за интонациями голосов парочки, да листочек подрагивающий в протянутой руке господина Орсо был для неё прямым вызовом. Не знать того, что происходит у себя под носом! И хорошо, что доченька смиренна, тиха и во всем послушна, а иначе... На скудость воображения Анна Соколицкая никогда не жаловалась, оставалось надеяться, что это всего-лишь переживания, которые всегда посещают умы родителей. Вот только если бы кто-то сказал, что каждый судит по себе и страшиться того, что близко ему самому, то скандал, и правда, удался бы.
- Я благодарю Вас, синьор Орсо. Обещаю постараться не злоупотреблять Вашим вниманием и, надеюсь, что ситуация не ухудшится. - Крамольная мысль о том, как доктор будет спасать усугубившуюся ситуацию и исправлять вконец испорченное настроение, была, до ужаса, близкой к запомнившимся словам о том, что всё дело в том, чтобы стать женщиной. О Таких делах Ада слышала из полушепотков подружек и откровенного разговора старшей сестры, но... но любые мысли тут же загоняли в краску. Оставалось надеяться, что сейчас щеки не пунцовеют предательски. Приняв лист бумаги, с выписанным на нём летящим почерком рецептом микстур, юная княжна едва пробежалась взглядом по строчкам, чтобы отложить его на журнальный столик, придавив от шуточек сквозняков книгой.
Левретка, которую потревожили этими движениями, спрыгнула на пол и, с норовом, которого бы хватило на десяток благородных девиц, зыркнув на хозяйку и прочих, потрусила к дивану, ранее занимаемому княгиней.

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-04-17 17:31:27)