По вечерам в трактире «Греческий мост» народу веселилось столько, что от табачного дыма, витающего кругом густым туманом, слезились глаза. Бывали тут, в основном, люди попроще: лавочники, ремесленники, рыбаки, пришедшие пропустить стаканчик-другой винца или чего покрепче и отдохнуть от дневных забот, но заходили и другие – бедные студенты, приехавшие в Венецию погостить, аристократы и читтадини, которые приходили сюда в поисках приключений. Последние прятали лица под баутами, в которых их и родная мать не смогла бы узнать. В общем, в трактире этом можно было найти представителей всех сословий.
Нынче в темном зале трактира было несколько баут, державшихся вместе, еще заглянул монах, а остальных не разберешь – кого только нет. У одного из окон компанию игроков в кости смешил молодой чумазый парнишка. Он задорно сквернословил, строил веселые рожи и после каждого выигрыша уморительно отплясывал, то и дело подтягивая хромую ногу.
На нем  была потертая, грязная куртка, засаленные штаны и потрескавшиеся, дрянные сапоги. Длинные спутанные волосы беспорядочно укрывали его плечи, а  руки были обмотаны не то грязными бинтами, не то лоскутами, оставшимися от перчаток. Парень выглядел неприглядно, но не чуть не хуже тех, кто его окружал.
К своей шутке Фьямма подготовилась серьезно, но относилась к ней с иронией. В конце концов, и в ее интересах было, чтобы синьор Оттобони смог ее узнать.
С помощью слуг Фьямма достала подходящую одежду, которую потом изрядно испачкали. Кроме того, в трактире, также на виду, были служанка, одетая в мужской костюм и бауту, а рядом с ней ходил здоровенный детина по имени Бертино, которого Фьямма обычно брала с собой, когда ходила по улицам Венеции одна. Был и монах, прятавший лицо под капюшоном.
Больше всего Фьямме было интересно, какова будет реакция синьора Оттобони, когда он ее узнает в этом наряде. Быть может, он вызовет в нем отвращение, но в их уговоре ничего не говорилось о степени богатства и чистоты одежды, следовательно, Фьямма могла выбирать на свое усмотрение, что она и сделала.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2012-01-03 00:10:55)

В затеянном Фьяммой предприятии была еще одна сложность, кроме необходимости правдоподобно сыграть свою роль, - нужно было и самой узнать нобиля среди собрания баут. Грациано Оттобони обещал придти к обговоренному времени, только кто же знает этого хитреца? Мог явиться и раньше. Но среди тех, что уже находились в зале, его, как будто бы, не было.
- Малец, тебе, видно, сам дьявол ворожит! – Прокряхтел старый рыбак, косясь на подходящих к столу мужчин. Фьямма подняла на них взгляд и закусила губу: один, вроде, слуга, а у другого лицо скрыто баутой, и до того, как подойти к игрокам в кости, они оба будто бы кого-то искали. «Уж не меня ли?» - Подумала молодая женщина. Заглядывать бауте в прорези для глаз она не решилась, опасаясь быть сразу узнанной. Фьямма намеревалась еще немного повалять дурака.
Пока господин и его слуга присоединялись к игре, чумазый парнишка поднес ко рту стакан с вином и молодецки осушил его до дна.
- Вот как бы так же в любви везло, папаша! – С опозданием ответил он старику, вытирая губы тыльной стороной ладони.
- В любви?! – Игроки вновь загоготали. – Да у тебя еще молоко на губах не обсохло!
- Молоко-то, может, и не обсохло, да все, что нужно для любви, давно выросло, это уж будьте уверены! – Не теряясь, заявил парнишка под дружный хохот.
- Эй, красавица! – Отвернувшись в сторону, позвал он осипшим от вина голосом. Подошла черноглазая и смуглолицая девушка, разносившая бутылки.
- Плесни-ка мне еще, ну! – Потребовала Фьямма и, пока девушка наливала, обхватила ее за талию, рывком усадив себе на колени. Та попыталась вырваться, но почувствовав на своей груди и шее влажные поцелуи, а в ладони, протянутую под столом, монету, присмирела и лишь тихонько хихикала.
Теперь Фьямма поглядывала на мужчин за столом из-за пышной груди простой венецианки. Если под баутой прячется Грациано Оттобони, он, наверняка, уже узнал ее, однако пусть еще немного посмотрит на разыгрываемый для него спектакль. Просто так признаваться и слишком легко выдавать себя Фьямма не собиралась.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2012-01-06 11:12:13)

Не долго думая, Фьямма наклонила к себе раскрасневшуюся девицу и крепко ее поцеловала, почти так же жадно и грубо, как целуют мужчины, а сама искоса поглядывала на синьора в бауте. Не снимая своей маски трактирного балагура, молодая женщина, выглянула из-за темных волос девушки и ответила нахальному шутнику мальчишеским веселым голосом:
- А ты, добрый человек, не завидуй. От зависти, говорят, зеленеют. – Во взгляде фальшивого паренька играли огоньки озорства. – Видно, тебе девки только-то и сетуют на жизнь. А что еще, спрашивается, делать с мужиком, коли ему интереснее то, что у другого мужика в штанах?
За такие шутки в трактире можно было и на драку нарваться. Фьямма знала это, однако резонно полагала, что грубиян заслужил ответную грубость.
Сидящие с Фьяммой рядом давились смехом, разбрызгивая дешевое вино.
- Ох, парень, с твоим языком ты вечно будешь битым!
- Ничего, дядя, не пропадем уж как-нибудь. – Хмыкнула Фьямма в ответ и, перекрикивая голоса игроков, обратилась к человеку в бауте.
- А синьор в маске играть с нами не желает?
Чувствуя, что за маской может прятаться Грациано Оттобони, молодая женщина хотела и его вывести на сцену. Не обращая внимания на других людей, Фьямма с любопытством ожидала ответа.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2012-01-08 15:25:04)

Неуемное нахальство говорливого похабника, хотя и вызвало у Фьяммы желание позвать Бертино, чтобы тот как следует поколотил наглеца, все же изрядно ее позабавило. Такой вот Бригелла никогда не откажется затеять ссору, подраться и развязно пошутить. Кто знает, может, ему приказано таким образом вывести ее на чистую воду?
Фьямма дождалась, пока все отсмеются, не спеша ссадила с колен девицу, в напутствие хлопнув ту по пышному заду, и криво усмехаясь, допила вино. Кости, брошенные Пасквино, брать не стала.
- Эге, приятель! Да я вижу, тебе совсем худо! – Хохотнул мнимый парнишка, притворно икая. – А ты, может, этот… Забыл… Евнух, а? – Хромой наклонился к самому столу и последние слова произнес свистящим шепотом. – Ну, они, сказывают, у турков живут. У них, у евнухов этих, в штанах-то почти совсем пусто, вот они и лезут к тем, у кого с хозяйством все в порядке.
Кто-то из игроков опять засмеялся, а кто-то крикнул, обращаясь к Пасквино:
- Оставь ты мальчишку! Видишь, он пьяный!...
- Тссс! – Прошипел тот, на кого все смотрели. – Мы никому не скажем. – И торжественно перекрестился. – Вот чтоб мне век прожить со сварливой женою и с тещей, что страшнее морского чудища!
Икая под общий хохот и возгласы, Фьямма сделала паузу и, когда публика поутихла, продолжила.
- А, может, ты к штанам моим приглядываешься? Так они у меня… - Чуть пошатываясь, мнимый парнишка взобрался на лавку и, сильно сутулясь, стал показывать свои штаны. – Так они у меня удачу приносят, да. Грязные только, ну, так что ж? Коль не брезгуешь, так и быть, обменяю. Пойдем, мил человек, я тебе за так покажу и штаны, и то, что внутри. Уж больно мне тебя жалко.

Похищение юнца, внезапно устроенное синьорами в масках, публике пришлось не по вкусу. В основном потому, что игроки и зеваки хотели, чтобы веселье продолжилось. Сам мнимый хромой ничуть не возражал, как раз таки желая быть похищенным. Спектакль удался – можно уходить со сцены.
- Какая жалость. – То ли в шутку, то ли серьезно откликнулась Фьямма на заявление нобиля о своей победе.
Между тем, ироничный совет Пасквино возымел неожиданный отклик у пьяных зевак.
- Эй, у меня кошелек украли! – Возопил один из них: скромно одетый юноша. Впрочем, шпага у него имелась.
- Ясное дело. Вот эти и сцапали! Хороший балаган устроили тут! – Крикнул кто-то из игроков, и пошло-поехало. На троицу посыпались обвинения, да так шумно, что остальные люди в трактире затихли и обратили взгляды к столу, за которым еще недавно играли в кости.
- А ну, отдавай деньги! – Заявивший о пропаже, парень двинулся к Фьямме, пытаясь вытащить клинок из ножен, а тот никак не поддавался, из-за чего на его лице пунцовым цветом заиграло выражение досады.
- Студент что ли? – Фьямма спрыгнула с лавки. – У дружков своих спроси, растяпа, где твой кошелек. Я его не крал.
Но обиженный юнец ее не слушал, видя перед собой только грязного воришку. Так, как с оружием своим он не справился, то просто схватил Фьямму за руку, а она, не долго думая, опустила ему на голову, подвернувшуюся под руки, бутылку. Удар был не сильным, но вполне ощутимым для того, чтобы нападающий обмяк. Публика загалдела, послышались смешки, и, глядишь, кончилось бы все мирной шуткой, однако вмешались еще трое, вероятно, просто желающие подраться. Эти были стремительнее жертвы чьей-то злой проделки, потому следующая атака, более серьезная, пришлась на долю Грациано Оттобони и его слуги.
- Бертино, шпагу!

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2012-01-13 00:30:48)

Обычно Фьямма старательно избегала трактирных и уличных драк, хорошо понимая, что поединок с одним противником по всем правилам фехтования не то же самое, что и беспорядочная потасовка с несколькими нападающими. Если драки невозможно было избежать, переодетая в мужской костюм, молодая женщина принимала бой, но со всей осторожностью искала путь к отступлению. В случае чего выручал верный Бертино.
Нынче Фьямма с легкостью подхватила азарт прохвоста Пасквино. Тот ей уже нравился за задорное бесовство и удаль. Зеленые ее глаза блестели веселым озорством.
- У Вашего слуги слишком длинный язык! – Крикнула Фьямма нобилю. – Но он славный малый. Не соскучишься!
Уверенно отражая удары, супруга негоцианта вскоре оттеснила противника к пустующему столу у стены. На долю Оттобони пришлось сразу двое, один из которых метался перед ним, словно ужаленный.
Тем временем вышибала, оправившись от боли, вновь ринулся на шутника, затеявшего драку, покрывая того грязной трактирной бранью. Бертино до поры не ввязывался, но постоянно находился неподалеку от госпожи.
Фьямма довольно быстро обезоружила своего противника, которому тут же преградил дорогу ее слуга. Смеясь, молодая женщина чуть было не пропустила укол справа – друг горемыки-студента, получившего бутылкой по голове, решил поквитаться за него. Фехтовал он неплохо, но главными его преимуществами были физическая сила и высокий рост. Заскрежетал металл шпаг. Фьямма, споткнувшись о лавку, оказалась прижатой спиной к столу. Она еле удерживала напирающий клинок и мужчину, навалившегося на нее всем своим весом.

Молодой мужчина замер на месте не столько от угрозы быть продырявленным человеком в маске, сколько от его слов. Прозрение наступило внезапно, как тяжелое похмелье. Рука чумазого паренька, державшая шпагу, была нежной и тонкой, с маленькими мягкими пальцами; черты лица округлые и женственные, равно как и угадывающаяся под кроем штанов линия бедер.
- Дьявольщина! – Присвистнув от удивления, студент отпрянул в сторону и растерянно поглядывал то на мужчину в бауте, то на игрока в кости, оказавшегося женщиной.
- Вот и катитесь к дьяволу, сударь! – Беззлобно посоветовала Фьямма и рывком поднялась на ноги. Бросив беглый взгляд на происходящее в трактире, супруга негоцианта смекнула, что, сколь бы увлекательным ни было приключение, пора было уносить ноги и поскорее. Схватив нобиля за руку, молодая женщина кивнула Бертино, чтобы тот прихватил с собой служанку, и поспешила на кухню, увлекая за собой синьора Оттобони. Студент, еще недавно чуть было не перерезавший Фьямме глотку, перевернул пару столов перед  теми, кто готов был ринуться в погоню, и, схватив за шиворот друга, сбежал через входную дверь.
Пробегая мимо чуть ли не плачущего трактирщика, Фьямма бросила ему мешочек с деньгами. Немного повеселев, хозяин заведения позволил всем пятерым выйти через черный ход к узкому каналу.
Уже стемнело. Было тихо и, только из окон трактира все еще доносился шум. Бертино, заприметив неподалеку лодку, звучно подозвал гондольера. Не выпуская пальцы нобиля из своей руки, Фьямма села на пассажирское место и, когда гондола отплыла от берега, молодая женщина расхохоталась. Легко и заразительно.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2012-01-22 00:37:57)