Под звуки голоса Франко Тедески минуты летели незаметно. Синьора Фьямма внимала с удовольствием, однако не спешила уподобляться другим дамам, то и дело томно вздыхавшим. Слезы умиления, блестевшие в их глазах, принять за чистую монету мог бы лишь человек, мало сведущий о нравах светского общества.  Молодая жена негоцианта Монтанелли, не относившаяся к числу подобных, тихо посмеивалась в раскрытый веер и хитро поглядывала в сторону  владельца «неаполитанского соловья», как  уже нарекли синьора Тедески.
Он еще пел, когда Фьямма поднялась со стула - она рассудила, что уже достаточно видела и слышала. Окинув взглядом зал, молодая женщина направилась было к Грациано Оттобони, но не тут-то было. Дорогу ей преградил мужчина в палевом камзоле. От него разило винным духом и, подняв голову, Фьямма увидела немигающие, налитые кровью глаза.
Молодой Винценцо Гатти никогда не умел пить. Быстро пьянел и становился неуравновешен. Сейчас он смотрел на синьору, которой совсем недавно писал пламенные письма, ядовито и зло. Фьямма с досады побледнела, никак не ожидав столкнуться лицом к лицу с бывшим любовником.
- Вот так встреча, моя жестокая предательница!... Оказывается, Вы свели тесное знакомство с моей дражайшей невестой…
Губы женщины тронула  улыбка. За измену она отплатила Гатти тем, что разрушила его помолвку с богатой наследницей, отправив ей самые страстные письма любовника. Фьямма позаботилась даже о том, чтобы набожная девушка и ее папенька застали Гатти на «месте преступления».
- Что же, может быть, теперь я познакомлюсь с Вашим супругом?
Фьямма бросила взгляд в сторону на синьора Монтанелли, мирно беседовавшего в компании дам и кавалеров. Винченцо хотел скандала, чтобы отомстить единственным известным ему способом.
Выругавшись про себя и жалея, что не может отхлестать наглеца веером по щекам, а еще лучше проткнуть шпагой, Фьямма стала ловить взор хозяина вечера, уже стоявшего неподалеку. Ее собственный взгляд был красноречивым и недвусмыслененным.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2011-11-30 01:10:56)

Промедление Грациано Оттобони рассердило молодую женщину не меньше, чем нахальные реплики бывшего любовника, но виду Фьямма не подала. Она прекрасно понимала, чего добивался нобиль.
Время рыцарства давно прошло, в эпоху галантности балом правили игра и холодный расчет, а потому нельзя было надеяться на бескорыстную и чистосердечную помощь.
Перед Фьяммой стоял весьма не хитрый выбор: более ясно испросить помощи и, тем самым, быть обязанной синьору Оттобони, от которого можно ожидать всего, чего угодно, либо позволить Гатти оскорбить себя и заодно синьора Монтанелли, который будет вынужден вызвать наглеца на дуэль. По сути, пьяная месть Гатти могла оказаться не такой уж безобидной.
Пока супруга негоцианта колебалась, оскорбленный любовник перешел в наступление. Он крепко обхватил запястье молодой женщины и сжал так сильно, что та от боли закусила нижнюю губу.
- Что же Вы молчите, дорогая моя? – Задышал Гатти прямо над ухом. – Нет, милая Дафна, сбежать не получится.
-  Я не убегаю, а настигаю.   Вы забыли или с кем-то меня спутали. Но, так и быть, я Вас прощаю. – Сквозь зубы выдавила Фьямма.
Нависший над женщиной, Гатти не заметил, как она смотрит из-за его спины на Грациано Оттобони. Фьямма приоткрыла губы и почти бесшумно прошептала «Помогите мне!».

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2011-12-02 22:14:38)

Фьямма наблюдала за приближением нобиля, с лучезарной улыбкой выворачивая Гатти большой палец ладони, которой он все еще обхватывал ее запястье.
Тихое, но напряженное противостояние бывших любовников, продлись оно еще несколько минут, привлекло бы внимание многих гостей. Кое-кто уже оборачивался и что-то шептал соседу. Супруге негоцианта оставалось радоваться, что владелец палаццо таки соизволил должным образом отреагировать на ее призыв.
- Какое счастье, синьор Оттобони, что Вы наконец-то, - выдохнула Фьямма из-за спины Гатти, с нажимом на последнее слово, - сумели меня найти!
Легкий укор молодая женщина сгладила, скользнув пальцами сначала по тыльной стороне ладони Грациано Оттобони, затем вверх до локтя. Враз онемевшего Гатти она не удостоила даже мимолетным взглядом, с щелчком раскрыла веер и была такова.
- Настырный и болтливый. – Согласилась Фьямма в ответ на замечание нобиля. – Теперь о Вас пойдут слухи, что Вы мой любовник. Надеюсь, это не доставит Вам слишком больших хлопот, синьор Оттобони.
Чувствуя на своей коже теплое дыхание мужчины, супруга негоцианта невольно вновь подумала, что Оттобони напоминает ей волка. Заговорить зубы такому мастеру в галантной игре, как он, Фьямма не надеялась, потому не стала даже пытаться.
- Прекрасный, бескорыстный рыцарь, - с тонкой усмешкой произнесла молодая женщина, не поворачивая головы, - что же Вы хотите в награду за мое спасение?

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2011-12-04 00:11:41)

Слухи, действительно, не пугали супругу негоцианта. Ее мало волновало мнение лицемерного общества, до тех пор, пока оно не могло причинить ощутимого вреда ей или ее семье. Однако Фьямма ревностно заботилась о сохранности своих маленьких тайн, будь то новое сердечное увлечение, очередное пикантное свидание или же любовь к переодеваниям в мужское платье.
Для состоятельных венецианок карнавалом была вся жизнь. Мало кого могла удивить женщина, надевшая камзол, треуголку и прочие предметы мужского гардероба, но Фьямма не просто меняла костюмы. Она перевоплощалась в мужчину, перенимая также манеру поведения, некоторые привычки и слабости. Это давало определенную свободу действия, но и необходимость соблюдать осторожность была неизбежной.
Пожелание Грациано Оттобони заинтриговало молодую женщину: то ли совпадение, то ли намек. В случайности Фьямма не верила. В игре их вообще не бывает.
- В мужском наряде? Откуда у Вас такая забавная фантазия, синьор Оттобони? – Ласково откликнулась супруга негоцианта, повернувшись к мужчине лицом и сократив расстояние между ним и собой. Глядя на Фьямму можно было подумать, что она очарована собеседником, и только мимолетная усмешка говорила о том, что не все так просто.
- Право слово, Вы весьма интересный собеседник. Настолько, что я вряд ли захочу делить Вас с кем-то из гостей, если кто-то из них вдруг решит присоединиться к нашей беседе.

- И что же Вы видите, синьор Оттобони? – Спросила Фьямма, соглашаясь покинуть залу. Оба, и мужчина, и женщина, были схожи в желании подразнить светское общество. Потому Фьямма надеялась, что их с Грациано уход не останется незамеченным.
Скандальность репутации Оттобони лишь подзадоривала супругу негоцианта. Возможно, в этом она была похожа на мотылька, который бездумно летит на пламя. Но могло быть и наоборот. В искусстве флирта, как в лабиринте, порой можно и заблудиться.
- Ваше желание увидеть меня в мужском наряде так же мило, как и стремление переодеть Вашего сладкоголосого соловья в платье Дидоны. – Фьямма выдержала паузу и, тихо засмеявшись, заглянула  в голубые глаза негоцианта. Почти откровенно и так близко…
- Только первое, в отличие от второго, не сулит Вам никакой выгоды. Впрочем, и для меня никакого особого труда не составляет, - а Вам приятно.
Фьямма, немного подумав, перестала гадать, откуда нобиль мог узнать о ее маленькой особенности: если они и встречались в обществе, под баутой он не мог бы ее узнать, значит, проболталась синьора Оливия Кьярелли – больше некому; это обстоятельство Фьямму совершенно не удивляло и отчего-то даже не расстраивало.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2011-12-09 16:38:26)

- Подобные забавы, - проговорила Фьямма вкрадчиво, - возможно, самые волнующие.
Они пили вино и вели неспешную беседу, а, казалось, будто играют в карты. У Грациано Оттобони  явно было больше козырей в рукаве, но супругу негоцианта это не смущало.
Порой игра важнее результата.
- Вероятно, та же сорока, благодаря которой Вам пришло на ум такое занятное желание, - молодая женщина пристально смотрела нобилю в глаза, - поведала Вам также о том, что мне доводилось одевать мужской костюм, лишь когда я иду к даме. Право слово, мне было бы неловко предлагать Вам переоблачиться в женское платье, хотя это было бы справедливо. Раз уж речь зашла о перевоплощениях.
Улыбка Фьяммы вновь стала туманной. Подцепив пальцами крупную ягоду из полупрозрачной виноградной грозди, она медленно отправила ее в рот, при этом, будто случайно, прихватила губами кончик указательного пальца.
- Но я не прошу. – Мягко произнесла Фьямма через несколько мгновений. - Между тем, вначале Вы вели речь только о том, чтобы увидеть меня в мужском наряде, а сейчас желаете еще и некой авантюрной прогулки со мной.  Интересно знать, насколько могут возрасти Ваши аппетиты?

Собственная остроумная шутка была Фьямме приятна своей щекотливостью. Взгляд зеленых глаз проскользил по всему облику нобиля: от головы до носков узких туфель. Все же ей очень хотелось бы увидеть Оттобони в наряде монахини или знатной синьоры. Воображение рисовало молодой женщине самые пикантные картины. Сдержать проказливый смех супруге негоцианта стоило не малого труда, но она справилась с собой, слегка прикусив губу.
- Браво, синьор Оттобони! Вы великий затейник! – Фьямма не громко похлопала кончиками пальцев по раскрытой ладони.
Молва о богатом распутнике оказалась правдивой, в чем Фьямма ни на мгновение не сомневалась. Все те забавы, что прельщали восторженно настроенных юнцов, были ему уже не интересны, а, возможно, в силу характера, он никогда ими и не увлекался. Было бы трудно представить Грацианно Оттобони искренне влюбленным и читавшим даме стихи даже в его молодые годы.
- Вы увидите меня в мужском наряде. Это я Вам обещаю. – Сделав глоток вина, молодая женщина отставила бокал и дотронулась пальчиками до руки нобиля. – Однако, изначально Вы вели речь только об одной награде и, следовательно, об одном желании. Поэтому, полагаю, будет справедливо, если в отношении всего остального я предложу одно маленькое условие.
Фьямма не спеша поднялась с кресла и, шурша юбками, обошла сидевшего Оттобони со спины. Наклонившись к самому его лицу, супруга негоцианта продолжила.
- Встретимся с Вами в Сан-Проволо, скажем, в трактире «Греческий мост», знаете такой? После шести. Дату назначайте сами. – Голос молодой женщины стал тише. – Если Вы узнаете меня среди посетителей трактира, я отправлюсь с Вами куда угодно, хоть на прогулку, хоть на костюмированный вечер…

В любовной игре все торговцы, удачливые или не очень: и читтадини, и нобили, и пополаны. Так уж устроен мир, и супруга негоцианта хорошо это знала. Равно как и простую истину: мужчина всегда должен быть победителем. Безусловно, существует немало и тех, кто от подчинения женщине испытывает особое удовольствие. Но таких значительно меньше, к тому же, зачастую и эта страсть не больше, чем игра. Большинство же сынов Адама  предпочитают быть волками, а не агнцами. Задача мудрой женщины – дать мужчине ощущение превосходства.
И все же Фьямма пока не спешила уступать, тем более, что Грациано Оттобони не нужна была легкая победа. «Нет, мои милый затейник, - подумала Фьямма, - я не дам вам скучать, даже если вы сами захотите, чтобы все было просто и легко».
Вместо того, чтобы негодовать из-за холодности и спесивости нобиля, молодая женщина наклонилась к нему еще ниже, вплотную касаясь пышными юбками его коленей.
- Вы очень любезны. – Прошептала Фьямма, приближая свои губы к губам синьора Оттобони и не теряя при этом улыбки. – Значит, по рукам.
Еще пару мгновений она была так близка, что ее дыхание щекотало подбородок, а до живой, трепещущей в тугом декольте, груди можно было дотронуться рукой, но потом Фьямма отстранилась и направилась обратно к пустовавшему креслу.

Отредактировано Фьямма Монтанелли (2011-12-23 21:09:42)

- О чем Вы задумались, сударь? – Поинтересовалась Фьямма, беззастенчиво рассматривая лицо нобиля.
Этим вечером она получила даже больше, чем хотела. Спасибо синьору Случаю. Негоцианту Монтанелли эта интрига его супруги вряд ли придется по вкусу. И дело не в том, что возможный любовник богаче и моложе. Слишком уж скандальна его репутация, слишком опасным он кажется. Впрочем, до поры до времени, негоцианту и не следует знать ни о чем.
В том, что все закончится постелью (или начнется ею), Фьямма не сомневалась. Все любовные игры, вне зависимости от того, кто окажется победителем, ведут к одному и тому же. Но не утехи плоти были для нее самым интересным. Куда занимательнее процесс игры и личность самого синьора Оттобони. Венеция полна распутниками, и каждый, у кого много денег и мало обязанностей, при наличии хорошей фантазии, может развлекать себя и других самыми изощренными способами. Есть ли в этом мужчине что-то кроме жажды физических удовольствий, что-то кроме иронии, цинизма и умения найти выгоду для себя? Может быть, за ними ничего нет? Пустота?
- Однако, мне пора Вас покинуть. – Молодая женщина мягко улыбнулась, отставляя недопитый бокал. – Признаться, нелепый синьор Гатти отбил у меня охоту веселиться. – Соврала, конечно, не моргнув и глазом.