Единственный мост, соединяющий Венецию, к удивлению иностранки, использовался и как наиболее удобное место для встреч,  создаваемых ими сплетен, торговли и места для поживы уличных щипачей. Княжна не любила толпы народу в непосредственой близости от себя. Тем более, что девушка снова, воспользовавшись свободной минуткой, решила прогуляться, под благовидным предлогом встречи с синьорой Фьяммой. Правда, к моменту встречи и последующей прогулки было ещё час времени, но девушка умела лгать, едва вопрос касался шкурных интересов, да  и её всё больше не спрашивали, чем родная кровинушка занимается в чужом городе - родителей будто подменили!
Задумавшись над тем, стоит ли расспросить жену негоцианта о своих подозрениях по поводу того, что родители будто забыли о семье, будто околдованные стали, девушка, тем не менее, следила за потоком людей и собственными вещами, цепко держа веер в левой руке, отдав сумочку-кошелек служанке, семенящей чуть сзади, да правой придерживая накидку, защищающую от солнца.
Но так уж получилось, следи не следи, а предположить, что кто-то священник будет внаглую переть вперед, ожидая, что ему будут все уступать дорогу, княжна не могла. Уж слишком привыкла к тому, что ей всегда уступали дорогу... но Венеция чихать хотела на многие права сословий. Особенно, если эти права должны были обеспечиваться самими сословиями.
- Осторожнее! - Запоздало вскрикнув, до последнего момента надеясь, что мужчина в шляпе сойдет в сторону, покачнулась от легкого толчка и, чтобы не упасть ухватилась за рукав одеяния невнимательного синьора.
Веер упал на мостовую и на него едва не наступили, не прояви служанка чудеса ловкости.
- Слуга божий, а слепы! - В сердцах воскликнула Соколицкая, а мгновением позже, отпустила смятые одежды мужчины, чуть покраснев.
Такое поведение не приличествовало благородной девушке, но и терпеть столь неаккуратный поступок! Не мыслимо!
- Синьор Вас обидел? - пискнула служанка.
- Синьор меня не увидел... уж не знаю, что считать большим грехом - намеренное оскорбление или намеренное невнимание. - Раздражение легко уходило и за свои слова тут же стало стыдно - стоило лишь посмотреть на открытое и весьма смущенное случившимся лицо мужчины. Ада, заколебавшись между уйти без обьяснений и извиниться за свою вспышку гнева, осталась меж двух берегов - на мосту молчания, ожидая что же скажет виновец конфуза.

Искреннее раскаяние отнимает всякое желание упорствовать в обвинении. Знал ли это мужчина-священник, рассыпавшийся в любезностях, Ада, естественно, могла только предполагать, но что толку. Не будучи кровожадной по натуре, девушка устыдилась своих слов, вырвавшихся минутой ранее, но сказанного не воротить. Оставалось только уповать на то, что Господь и его слуга простят несдержанность девушки.
- Благодарю, но помощь мне не нужна, так как нанесен ущерб всего в один веер. - дернув уголками рта, обозначив улыбку, Ада повернула голову, бросив быстрый взгляд на служанку. Негодование на простом и открытом лице той сменялось послушным ожиданием указа.
"А ведь начни я скандал, она поддержит. Потому что слишком хорошо вышколена" - княжна хотела было кивнуть своей провожатой в знак того, что инцидент улажен и можно продолжать движение. Велико дело ли - не разминуться в такой толкотне, как заметила жест священника.
Он протягивал ей, способной купить себе хоть с десяток взамен испачкавшемуся, свой веер!
Соколицкая на миг опешила, а потом, всё-таки, не сдержала улыбки, на миг отогнавшей чопорный холод и отчужденность с лица.
- Разве можно это исправить? Я о рассеянности. Такими люди рождаются, а каждый миг контролировать себя не под силам каждому. Наверное, Вы были заняты благочестивыми мыслями, прете? НЕ растеряли их? Это было бы большей утратой, чем моя. - И вовсе Ада не льстила. зачем ей льстить незнакомому священнику-католику? Просто мужчина напоминал ученых мужей, перевиданных в столице. Те, кажется, могли забыть как их и звать, но вот в светлых головах, за спутанными волосами прятались целые сокровищницы. Девушка не любила что-то приводить в разрушение. даже чужие мысли, тем более, чужие мысли.