- Милая, ах, чем ещё заняться в Венеции, как не восторгаться красотой, ходить по театрам и кофейням! - Княгиня Анна сегодня была само очарование и восторг, более приличествующий юной девице. Полячка любила бывать там, где другие не были, невозможно было попасть или узость круга определяла высокий статус. Узнав от дочери, что в венецианские театры просто невозможно вот так вот, походя, попасть на спектакль, особенно на какую-то премьеру, тут же возжелала именно этого. Князь, сочтя, что жена капризничает не так уж часто, каким-то чудом выискал ложу, которую хозяин, из-за легкого недомогания, не мог сегодня посетить. Вот только Александр Борисович тоже не собирался сегодня в театр - были другие дела, но отправить своих жену и дочь - почему бы и нет, да в сопровождении понятливого слуги, да на гондоле. Шансы на то, что иностранки влезут в какую-то неприятность были достаточно малы.
- Торговать, обманывать, играть, жить. - Тихонько заметила Ада, будто продолжая слова матушки. Вот только заметила на итальянском. Девушке не улыбалось слушать долгую лекцию о том, что она чересчур мрачно смотрит на жизнь - это и отваживает женихов. Так что, подымаясь по ступенькам театра, княжна раскрыла веер, обмахиваясь, надеясь так прогнать удушающую волну мешающихся ароматов. Впрочем, легче было привыкнуть и не обращать внимания, как это сделала княгиня, не преминувшая выйти в свет в лучших драгоценностях, которые у неё были. Тревожные всполохи прозрачных камней подчеркивали ещё не до конца увядшую красоту женщины.
- Никак не могу взять толк в нумерации лож. Ты точно уверенна, что нам сюда? Всё из-за этого извозчика... Бог ты мой, гондольера, никак не мог придумать к какому берегу пристать!.. - Не добавляя гневных ноток в голосе, княгиня будто бы ворковала, посматривая по сторонам, пользуясь тем, что вполне может поносить не нравящееся ей в мироустройстве, раз никто не знает русский язык.
Княжна, едва пожала плечами и повелительно махнула веером слуге, чтобы тот открыл дверь. Судя по слегка округлившимся глазам театральной прислуги, что-то она сделала не так, но уточнять и извиняться Ада, уж точно бы, не стала.
Женщины вошли в ложу и, привыкая к темноте, дабы не зацепиться нарядами за стулья, остановились.
По тону обернувшейся венецианки, сидящей спереди, Ада поняла, что им тут не рады.
"Удружил, папенька. К кому в ложу он взял места?"
- Милая, разве папенька не взял нам отдельную ложу? - Удивление в голосе княгини мешалось с нотками раздражения. Княжна и сама хотела выяснить этот вопрос.
- Нам угодно здесь наблюдать "Покинутую Дидону", синьора. - Чуть улыбнувшись, ответила девушка, подходя к свободному креслу.
"В конце концов, возможно, эти господа привыкли к синьору Скорца по соседству, а тут какие-то дамы..."
- Не извольте беспокоиться, синьор Скорца, всего-лишь перепродал нам места на сегодняшний вечер.
Княгиня чуть щипнула девушку за руку, постаравшись сделать жест как можно незаметнее, намекая, что желает знать, что происходит. Ада и сама хотела бы понять почему их встретили так враждебно.

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-04-29 15:24:34)

Вспыльчивая женщина подтверждала слухи о итальянках, а вот мужчина, решивший пойти на примирение, забавно разведя руки в стороны, казался даже смущенным таким поведением супруги.
- Милая, почему эта женщина изволит говорить в таком тоне? (рус) - Княгиня, поджав губы, строго посмотрела на Фьямму. Анна, с громким треском сочленений, распахнула костяной веер, обмахиваясь им, пряча лицо. Дочь же, выдвинутая "на передовую" прений по поводу мест в ложе, прислушалась к словам мужчины.
- Приятно познакомиться, синьор. Ада Соколицкая, а эта женщина - княгиня Анна, моя мать. Простите, возможно, здесь и правда, произошла ошибка. Мы должны были оказаться в свободной ложе... Это ведь не шестнадцатая ложа? - Свет зажженных свечей озарил помещение, давая рассмотреть поподробнее всех участников этого нелепого события. Щеки девушки пунцовели от неловкости, а глаза её матери метали молнии.
Ада, отчаянно надеясь, что их с матерью сейчас не подымут на смех, помолилась Богу, чтобы синьор Монтанелли, а больше того, его супруга, не рассмеялись им сейчас лица и не приказали с треском выставить иностранок вон.
Тем более, что уже прозвучал третий звонок и с оркестровой ямы уже полилась музыка. Наполняя зал.
Вот только соседние ложи тоже не спешили приобщаться к вечному - слышались шепотки и даже смех. А прозвучавшее презрительно "иностранцы..." заставило молодую княжну стремительно побелеть от обиды.

Как прекрасно, когда назревающий было скандал постепенно затихает, сходя на нет, и притом непосредственно при личном твоём участии! Милена обожала быть миротворцем в подобных ситуациях, даже если назвать её таковой можно было с некоторой натяжкой. Всё же несколько непонятна была ответная реплика синьоры Фьяммы, уж слишком скупы были её интонации. То ли она и впрямь благодарила давнюю знакомую, то ли любезностью прикрывала раздражение. Так или иначе, но ведь все успокоились, расселись прямо в ложе Монтанелли  и теперь тихо-мирно воркуют за веерами, как любящие голубки! И чем же она, Милена, не героиня? Можно было не сомневаться, что Пино преподнесёт самым для неё выгодным образом эту историю прямо в антракте абсолютно всем, кого успеет зацепить. Вон как уже дёргается на соседнем стуле от нетерпения. Женщины оказались в ложе в первом ряду, мужчины же заняли на приставных стульях второй ряд примерно за своими спутницами. Милена оказалась рядом с княгиней Соколицкой, неплохо, к слову, изъясняющейся по-французски, далее сидела княжна рядом с синьорой Фьяммой, которые тихо о чём-то переговаривались. Досадно, как досадно, что за музыкой и пением солистов Милена не могла в точности расслышать их разговор! Было и ещё одно досадное упущение, правда уже синьора Контарини здесь была совершенно ни при чём: княгиня и княжна в этой суете и спешке забыли обе представиться. Конечно, по этикету их должен был кто-то представить, официально с ними знакомый, но кто уж тут виноват, что в ложе такового не оказалось! А в чрезвычайных обстоятельствах, таких, как сейчас, вполне можно было познакомиться, как считала Милена, и без особых реверансов. Выждав некоторое время, нужное на то, чтобы дыхание и сердцебиение взволнованной княгини постепенно выровнялись, синьора Контарини слегка склонилась к ней, закрываясь веером:
- Вы уж простите меня, синьора! К сожалению, я не знаю, как к вам обращаться... - Милена виртуозно сыграла лёгкое замешательство и смущение. - Но мне всё не даёт покоя ваш акцент. Я ещё никогда не слышала такого акцента в вашем французском и в итальянском вашей милой спутницы, - милая, немного застенчивая улыбка не сходила с лица женщины. - Вы ведь правда не оставите умирать меня от неудовлетворённого лубопытства? Прошу, откройте завесу тайны, скажите, откуда вы приехали к нам в Венецию?
Пино, сидящий за правым плечом синьоры Контарини весь подобрался, навострил уши, при этом не отрывая взгляда от сцены. Правда, он почти что тут же сообразил, что преувеличенное внимание к опере может вызвать у внимательных соседей лишние подозрения. Да и говорили женщины неторопливо, степенно, вёрткий молодой человек вполне мог успевать и сам общаться, и следить за разговором дам.
- Ах, какой же чудесный сегодня вечер! Неправда ли, синьор Монтанелли? - Пино наклонил голову к своему соседу справа с весьма довольной улыбкой, словно трактирщик в предвкушении выгодного барыша.

Обычно, завязка любого театрального действия была более динамичной, чем последующая часть. Издревле считалось важным сначала зацепить, да так, чтобы взор отвести было сложно и всё помыслы были направлены только в одно русло, а потом уж можно и не спеша закреплять успех. Согласитесь, слишком редко зрители покидали театр в начале действия. Для этого действию следовало быть совершенно никудышным.
Эта ложа осталась за своими хозяевами, да ещё и с гостями, мигом занявшими как и предложенные места, так и роли.
- Наверное, это такая уловка торговцев, как в больших торговых рядах. Чем больше по ним плутает человек, тем больше шанс, что он что-то купит, даже если не желал того, заранее. - Мило улыбнувшись супруге негоцианта, Ада понадеялась, что её слова не прозвучали оскорбительно или чересчур дерзко. Всё-таки, сословия были разными, и пересекаться с купцами девушке доводилось не так уж часто. - Впрочем, мой папенька считает, что проживший без уловок или святой, или глупец. Жизнь первого скучна, а второго - поучительна, но только для других. Приличным людям полагается жить, будучи интересными примерами, а не наоборот.
Умолкнув, когда синьора Фьямма задала довольно прямой вопрос, девушка посмотрела на сцену, делая вид, что отвлеклась на происходящее там. Слова следовало взвешивать, княжне не хотелось прослыть глупой и неостроумной.
- Если бы я знала, что здесь окажется такое милое общество, я бы перепутала даже этажи, синьора. - Бросив быстрый взгляд на маменьку, убедившись, что княгиня чувствует себя вполне замечательно в компании, девушка ещё раз улыбнулась, взглянув в лицо собеседнице. - Единственная ошибка и вина, которую нельзя загладить, это смерть. Меня так учили.
Анна была совершенно очарована милой собеседницей, хотя нашла в той черты, присущие многим знакомым кумушкам, оставшимся далеко-далеко отсюда. Но это как раз и придавало разговору в ложе более домашнюю обстановку. К тому же княгиня сомневалась, что свою репутацию можно повредить на нынешнем этапе знакомства с венецианским обществом - диковинкам многое прощается. Человечество всегда было падко на чужеземные вещички.
- О, как неловко получилось, милейшая синьора. Нас, и правда, не представили друг другу. Княгиня Анна Соколицкая, к Вашим услугам. - Тут же лукаво улыбнувшись, будто враз помолодев: - На Ваш манер меня можно называть синьорой Анной, я нисколечко не обижусь. - Мужчины, заговорившие о том же, что интересовало собеседницу княгини, вызвали лёгкую улыбку у женщины.
- Увы, слишком многие знают мою родину именно по снегу и холоду, хотя это далеко не всегда так. Да, мы с дочерью русские. И в такие дали приехали согреться южным солнцем и чудесами Венеции. Например, театральными представлениями, у нас таких замечательных ещё нет. - Прислушавшись к голосу Дидоны, женщина довольно кивнула. - Не каждый день можно услышать голос, в котором столько молодости и красоты.

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-06-01 14:41:36)

В ответ на резонный вопрос о том, почему дам не сопровождает их мужчина, Ада затруднилась ответить и сама до конца не поняв какие такие дела не преминули вмешаться в размеренный ход вещей, что папеньке пришлось в спешном порядке отправиться куда-то в другое место. Девушке пришлось улыбаться и говорить что-то о бесстрашии русских, в том числе и женщин, рускующих дразнить цербера высокого общества.
Дальше разговор потек глубоководной рекой, тихо и без излишнего шума. Лишь рябью подернулась поверхность, когда помещение покинула синьора Контарини со своим сопровождающим. Признаться, княжна так и не поняла, кто синьор Пино ей. Но переспрашивать было не удобно, даже при условии отсутствия означенных людей в ложе.
Княгиня, успевшая обменяться с супругой нобиля новостями моды и прочими милыми сердцу мелочами, решила теперь насладиться спектаклем. Ещё по-молодому зоркий взгляд не скрыл от женщины особенности нынешней Дидоны. Анна едва улыбнулась, а потом обратилась на французском к синьору Монтанелли.
- Какой славный у юноши голос, находись эта ложа чуть дальше, я бы, бесспорно, приняла играющего Дидону за девушку, хотя и слышала о том, что петь будет юноша. Всё-таки в этой деликатной... ммм.. операции, коей подвергся певец, есть неоспоримые преимущества - воистину ангельский голос. - Полячка надеялась, что её шепот был достаточно понятен и достаточно тих, чтобы не беспокоить синьору Фьямму и дочь, тоже о чем-то неспешно переговаривающихся. Правда, похоже, Ада была более увлечена действием на сцене, что добавляло лишнего повода для волнения.
"Конечно же, моя дочь благоразумна, но сболтнуть что-то эдакое... эх, за всем глаз да глаз нужен".
- Да, синьора, артист великолепен! Играет просто восхитительно. Да и вообще... я впервые вижу спектакль в Венеции и это просто неимоверное зрелище. Надеюсь когда-то увидеть подобное великолепие на подмостках русского театра. Интересно, откуда берутся такие таланты и как они проходят дорогу к сцене? - В воображении девушки процесс восхождения на театральный Олимп казался сказочным действием, полным чудес. Чем меньше мы знаем о иной стороне жизни, тем более эфемерной видим её, не так ли?

- Как говаривала моя бабка, мир памяти её, "главное - поверить в то, что всё сделано верно". Возможно, талантливый молодой человек угоден Господу и тот отмерит ему Путь, который оборвется до того, как очарование жизнью и своими возможностями навеки прогоркнет и скиснет. - Княгиня, спохватившись, что её слова могут звучать излишне зловеще, стрельнула глазками в сторону негоцианта и легонько пожала плечами. - Это всё спектакль - навевает на мысли о трагичном.
В отличие от маменьки, Ада не любила пророчить, тем более вслух, тем более о незнакомых людях. Как и судачить да сплетничать, но... отлично умела слушать и слышать, наверное сказывались особенности княжеского воспитания. Волей-неволей, Александр Борисыч служил примером.
- Тёплое и приятное дыхание венецианки пощекотало кожу, будто летний ветерок. Заинтересованно кивнув, да слегка повернув корпус к синьоре Фьямме, княжна ожидала услышать то, что было известно ей лишь с отдаленных и весьма противоречивых шепотков.
- Я слышала, что такие певцы угодны Богу, так как не могут быть грешны... но что это значит. - Виновато-искренняя улыбка. И правда ведь девушка была ребенком в некоторых аспектах бытия, а некоторые не желала принимать на веру. Скорлупа,защищающая от реалий мира могла и не разбиться, попади Ада скоренько замуж за какого-то степенного мужчину, но пока нитка Судьбы девушки вилась совсем не в той стороне.
- В Россию пока не доезжали такие чудеса, а слухи бывают самыми противоречивыми, синьора. - Заинтересованный взгляд метнулся ко сцене, где в неимоверно-трагичной позе застыла Дидона, орошая "слезами" свою партию.

Слушая развенчивающий тайну шепот синьоры Фьяммы, Ада чувствовала, как стремительно и неудержимо краснеет. Жар щекотал щёки и шею, будто девушка оказалась под палящим степным солнцем.
- Не стоит извиняться, синьора. Я... я совершенно не огорчена тем, что услышала. Во многих знаниях многие горести, не лучше знать больше, дабы не попасть в глупую ситуацию. думаю, поделись я своей неосведомленностью в этой... сфере с кем-то другим... меня могли счесть, даже не знаю, что хуже - провинциалкой или слишком наивным созданием. - Девушка расправила плечи и, чуть закусив нижнюю губу, вновь посмотрела на сцену. Ада отчаянно боялась боли, не терпела её, переносила с трудом, поэтому ежемесячные терзания были люто ненавистны, а любая мысль о том, как на войнах и дуэлях страдали мужчины, приводила в состояние глубочайшего уважение и удивления. Вот и сейчас девушка испытывала противоречивые чувства к солисту - жалости и восхищения. Добровольно согласиться лечь под нож?! Какой кошмар!
- Мне любопытно... - Стрельнув глазами с сторону маменьки, что была настолько увлечена болтовней, что не заметила недавнего смущения дочери. - ...кто впервые додумался до такой процедуры. Я слышала о том, что плоть человеческая скрывает многие секреты и исследовать их... дано не всем, но предположить, что кто-то с хладным разумом решает что да как. Врачи, воистину, опасные люди!
Опомнившись, что речи звучат слишком резко, девушка виновато улыбнулась своей обаятельной собеседнице.
- Простите, меня повело в сторону совсем не театральных разговоров.

За покровом незнания оставались некоторые факты о кастратах - ну и пусть их. Ада сама не была уверенна, осталась бы она благодарной синьоре Фьямме, если бы та рассказала всё, что знает.
В обморок, княжна, наверное, не упала бы, но терзаться мыслями о том, что тебя нисколечки не касается, когда надо просто наслаждаться зрелищем, музыкой и разговорами... было кощунственно.
Поднявшись на ноги вместе со всеми, аплодируя певцу, княжна украдкой наблюдала, что её собеседница если не лучится счастьем, то просто довольна, как сытая кошма. Венецианка испытывала много большее удовольствие от премьеры, а ведь такие теартальные постановки она могла наблюдать много чаще. Что говорило в пользу талантливого дебюта певца.
Когда зал успокоился и все вновь заняли свои места, настал черед Соколицкой отвечать на вопросы.
Едва смутившись, ведь ситуация, и правда, была несколько щекотливой, будь тут папенька, всё обернулось бы иначе, возможно, они бы даже не перепутали ложи...
- Вы правы, синьора. Мой папенька должен был пойти с нами, но его отвлекли какие-то важные дела. - Тут же чуть виновато улыбаясь. Венецианка казалась умной женщиной, знающей себе цену и, возможно, она не одобряла мысленно такого поведения мужчины и уж точно бы не допустила пренебрежение собой. Но разобрать эмоции было не возможно - красивое лицо было полускрыто за веером, а взгляд оставался внимательно-тёплым в слабом освещении ложи.
- В карты? - Княжна переспросила чуть настороженно, рискуя быть воспринятой как особа недалекого ума. Тут же смутилась того сильнее. В Империи на карты всё ещё существовал запрет, со времен Уложения царя Алексея Михайловича, но, тем не менее, запретив что-то, власть всегда создавала непреодолимый соблазн. Да и Александр Борисыч, наловчившийся играть по заграницам, научил  и дочь находить азарт и удовольствие в играх удачи и ума. - Играю, но не слишком хорошо. У меня на Родине карточные игры до сих пор в опале. Пожалуй, более сносно я могу играть только в вист. - Краснея от собственной храбрости, заявила девушка.
Венеция покоряла, она была похожа на свою жительницу синьору Фьямму - с вежливой улыбкой предлагающей раскрыть душу пошире для всяческих удовольствий. А может, это венецианка жила и дышала, как её Город, и очаровывала этим.

Отредактировано Ада Соколицкая (2012-07-12 14:10:02)