Вечер в доме негоцианта Идрогено, состоявшийся две недели назад, всё ещё приносил Стеллине богатые плоды. Супруга гостеприимного хозяина, в отличие от него гораздо больше одержимая мистикой, чем музыкой, сделала гадалку главным событием этого собрания. Добрую половину вечера синьора Кассандра предсказывала будущее, разгадывала тайны прошлого, сулила нескорое, но большое богатство и обещала вожделенную любовь. Одни гости внимали словам гадалки, затаив дыхание, другие недоверчиво улыбались, но почти все не преминули проявить интерес. И, как это обычно бывало, один такой сеанс салонного колдовства принёс множество разговоров, пробудивших любопытство некоторого числа состоятельных клиентов, желавших при содействии синьоры Кассандры заглянуть в тайны Судьбы.
Стеллина всерьёз подозревала, что сегодняшний загадочный клиент привлечён в её приёмную всё теми же разговорами, вспыхнувшими после вечера у Идрогено. Тем более что в их недавнюю встречу несколько дней назад супруга негоцианта обмолвилась о том, что "искусство Кассандры" всё больше вызывает интерес у "лучших людей Венеции". Привыкшая существовать в мире недоговорённостей и делать выводы, пользуясь одними только подсказками, Стеллина не задала вопросов, однако решила, что подобный гость - один из тех, кто заслуживает настоящего спектакля и сейчас была полностью готова к встрече. Приёмная была окутана густым, тяжёлым ароматом амбры, задрапирована чёрным бархатом и тёмно-золотой тафтой, на столе лежала скатерть с изображением каббалистических знаков и горели чёрные свечи. Сама Стеллина прохаживалась по комнате, время от времени нетерпеливо пристукивая каблуком и без нужды поглядывая на дверь. Проходя мимо окна она всякий раз с трудом подавляла искушение распахнуть створки, чтобы избавиться от невыносимой духоты в приёмной. Однако это испортило бы так последовательно созданное здесь настроение, и синьора Кассандра справлялась с собой.
Наконец, дабы окончательно избавиться от искушения, она опустилась в кресло у стола, рассеянно перебирая кисти своей восточной шали и прислушиваясь к шагам в передней, где горничная должна была встретить с таким интересом ожидаемого клиента.

Отредактировано Стеллина (2011-08-28 16:24:07)

Сидевшая за столом в высоком кресле тёмного дерева Стеллина выглядела бледной, словно гипсовая статуя. Гадалка едва заметно подалась вперёд таким образом, чтобы свечи освещали лицо снизу, придавая ему большую загадочность, и теперь внимательно всматривалась в своего таинственного клиента. Казалось, он идеально вписывался в обстановку её приёмной: и чёрный костюм в сочетании с такой же чёрной маской, и приглушённый шёпот выглядели так, будто гость не только свято соблюдал дух тайны и волшебства, приличествующий подобному месту, но и подыгрывал хозяйке в некой театральной сцене.
По мнению синьоры Кассандры, повидавшей уже немало жаждущих узнать или изменить свою судьбу, люди производившие подобное впечатление делились на несколько видов: те, кто не хотел огласки своих колдовских операций; те, кто искренне боялся показать лицо демонам, духам и самой ведьме; те, кто поддерживал дух тайны из любви к ней и самому искусству колдовства. 
Гость отнюдь не казался испуганным, а качество его костюма намекало на богатство обладателя, которому положение, вероятно, позволяет не опасаться никакой огласки или даже принимать слухи скорее как развлечение, чем как повод для беспокойства. Что же до взглядов и чувств пришедшего в отношении колдовского искусства, то именно их Стеллине сейчас хотелось понять: от этого в немалой степени зависело, как сложится дальнейшая беседа.
В ответ на упоминание об интимном вопросе гадалка слегка склонила голову, выражая собеседнику понимание и согласие.
- Синьор - негромких, глуховатым голосом произнесла Стеллина. - Здесь вы можете говорить о подобных вопросах свободно: ничто из сказанного вами никогда не выйдет за пределы этой комнаты. Волшебство - глухое чёрное покрывало, его многочисленные обряды - складки ткани, и они способны надёжно скрыть любую тайну. Ведь это и позволяет подобным материям быть неразрывными, - последняя фраза прозвучала скорее полувопросительно, чем утвердительно, сопровождённая тонкой улыбкой гадалки.
Видеть лицо собеседника Стеллина не могла, однако рассчитывала, что интонации его голоса сами по себе помогут ей составить представление о чувствах и взглядах сегодняшнего гостя.

Чем пристальнее наблюдала гадалка за своим визитёром, тем отчётливее понимала, что первое впечатление было верным: синьор в чёрном явно был чужд неловкости и страху, безразлично мистическому или более материальному. По тому, как уверенно гость держался, Стеллина поняла, что встречи, подобные сегодняшней, ему далеко не в новинку. 
Почувствовав внимательный взгляд собеседника, гадалка встретилась с гостем глазами.
- Тем лучше, - тихим эхом откликнулась она, слегка кивнув.
Синьора Кассандра не взялась бы судить, какой, одному гостю очевидной цели, адресован взгляд собеседника, однако решила, что причина явиться сюда у человека в чёрном весьма веская: обычно так смотрят люди, для которых какая-то идея стала центром существования. Впрочем, синьор в чёрном не заставил гадалку слишком долго ждать и теряться в догадках. Одной фразы хватило, чтобы объяснить его присутствие и неуловимо изменить настроение в комнате, сделав его похожим на то, что повисает над карточным столом, когда ставки поднимают слишком высоко.
Такими вещами не шутят. Но ведь безымянный гость и не шутил? Стеллина не изменилась в лице, не шевельнулась, однако взглянула на своего собеседника с возрастающим интересом. Обычно клиенты жаждут приворотов, предсказаний, заговоров на удачу в игре или на неудачу в жизни недруга, но далеко не все откровенно зовут тёмную магию на помощь, чтобы извести врага под корень. Тем более при том, что яд и кинжал никогда не изменяют жаждущим чьей-либо смерти.
- Что ж, синьор, это дело потребует от меня сложных и тонких решений, да и усилий немалых, - Стеллина говорила неторопливо, прямо глядя на собеседника. - А от вас оно потребует уверенности и ясного понимания своих желаний. Не минутная ли это причуда, не отступите ли вы? Ведь может статься, что вызванные силы не пожелают уйти, не завершив начатое. Сильна ли ваша вера в то, что вы, при моём содействии, намерены призвать на помощь? Ведь есть немало иных путей проводить человека к праотцам, не подвергая себя неведомой и чуждой человеку опасности, - женщина невольно улыбнулась своим словам и мысли о том, сколь прямо толкает гостя в объятия нечистых на руку аптекарей, готовых смешать яд с той же лёгкостью, что и лечебную микстуру.
Синьора Кассандра никогда не отговаривала своих гостей от выполнения их замыслов, однако сегодняшнее дело показалось гадалке слишком серьёзным, и ею овладело странное сочетание чувств: желание проверить искренность гостя, дорисовать для себя его образ и стремление показать незнакомцу ту тёмную сторону магии, которая, безусловно, существует, хоть и нечасто напоминает о себе, и вовсе не любит шуток и игр.

Безымянный гость, похоже, не был склонен ни к долгим пространным рассуждениям на тему магии, ни к сиюминутным сомнениям. Стеллина удовлетворённо кивнула, когда собеседник подтвердил твёрдость своих намерений: предупреждение было произнесено и услышано, и теперь, глухи останутся тёмные силы или будут словоохотливы и чутки, а гадалка чиста перед ними и собственными причудливыми принципами и вольна без страха получить плату, которую намеревалась назначить. Кем бы ни был сегодняшний визитёр, как бы он ни смотрел на потусторонние силы, а синьора Кассандра почувствовала к нему расположение, которое обычно вызывает при совершении сделки деловой человек, не тратящий попусту слов.
- Твёрдость вашего решения наилучшим образом скажется на исполнении вашего желания, синьор, - заверила Стеллина, чуть подавшись вперёд.
Следующий вопрос и то, каким тоном он был задан, заставил гадалку ещё внимательнее присмотреться к посетителю: было отчаянно интересно до конца разгадать, чего в этом человеке больше - нетерпения решительно выбравшего свой путь убийцы или азарта карточного игрока. То, что им предстояло разделить, пожалуй, в равной мере принадлежало игре и смерти, и это горячило крови синьоры Кассандры, которой нечасто доводилось ходить такими интересными и тёмными путями. Она улыбнулась собеседнику:
- Учитывая серьёзность наших целей от вас потребуется не так уж мало, - Стеллина привычно объединила себя в этой фразе с гостем: обычно клиенты, услышав подобное, полнее доверялись, будто бы видели в таких словах обещание защиты со стороны колдуньи. - Вам нужно будет рассказать мне о том, кого вы хотите проводить из этого мира. Кто этот человек - мужчина или женщина - чем он огорчил вас, какого именно ухода вы ему желаете и слышали ли что-нибудь о его защитниках, людях того же ремесла, что и я. Все эти сведения позволят мне решить, как быть и какие силы лучше призывать себе на помощь, - гадалка сделала многозначительную паузу, затем продолжила другим, чуть более лёгким тоном: - Синьор, наша беседа может оказаться не слишком краткой и простой. Могу ли я предложить вам кофе, чтобы её скрасить?
Стеллина действовала по давно заведённому обычаю, однако в этот раз привычка угождать клиенту совместилась с желанием увидеть лицо гостя, которое он, возможно, откроет, если пожелает разделить с синьорой Кассандрой кофе.

Медленным наклоном головы синьора Кассандра приняла согласие гостя по одному поводу и отказ по второму. Уступчивость и предупредительность приличествовали продаже столь тонких услуг, и гадалка не посмела ока возобновлять попытки раскрыть инкогнито своего гостя, опасаясь его отпугнуть.
Человек под маской, меж тем, заговорил, приблизившись к своей собеседнице. Стеллина, выражая величайшее внимание и добавляя напряжённости их беседе, ещё немного сократила расстояние между собой и незнакомцем. Теперь со стороны они выглядели так, как могут выглядеть только люди, которые делятся друг с другом опасными и сокровенными тайнами, не предназначенными для ушей живых и даже для слуха потусторонних сил.
Стеллина чуть заметно кивала в такт словам своего гостя, выказывая поддержку и поощряя продолжать, пока он говорил. Незнакомцу, впрочем, не требовалось, похоже, никакое поощрение: он говорил увлечённо, то презрительно, то горячо, время от времени словно приглашал синьору Кассандру в свидетельницы того, что описывал, и закончил снова обращением за помощью.
Дослушав, Стеллина откинулась на спинку кресла, сплела руки в замок. Внимательно глядя на собеседника, выдержала паузу. потом, наконец, откликнулась:
- Я понимаю вас, синьор, - тихо, тоном глубокого сочувствия произнесла гадалка. - Такие люди - крест нынешней Венеции, а их знатность лишь делает её ношу тяжелее.
По здравом размышлении, немалую часть знакомых и клиентов синьоры Кассандры можно было отнести к людям подобного сорта, и Стеллина принимала это как часть естественного положения вещей. Однако если собеседник считает себя человеком иного порядка или попросту числит кого-то из своих противников большим исчадием ада, чем большинство венецианцев, выражать сомнение в его словах и задевать его чувства будет неразумно.
- Скажите мне, этот человек преследует вас? Ищет вашей дружбы? Успел ли он уже причинить вам какой-нибудь вред? - Стеллина остро взглянула собеседнику в глаза. - Если это произошло, я могу вернуть ему причинённое зло, перевести снова на его голову, чтобы он забрал свои грехи на тот свет.
Гадалка предлагала помощь явно и сулила защиту подспудно, однако не могла отделаться от чувства, что образ её посетителя чем-то не вяжется с обликом человека, ищущего избавления от могущественного и мрачного врага.

Утопавшая в пропитанном благовониями полумраке своей приёмной Стеллина и сама теперь стала схожа с экзотической куклой, причудливой, донельзя напоминающей человека карнавальной маской. Всматриваясь в своего прячущегося за безликой volto собеседника в чёрном, гадалка позволила себе чуть отвлечься от разговора и испытать тщеславное удовлетворение от того, как идеально участники и обстановка соответствуют друг другу. Впрочем, задумчивый, сосредоточенный голос собеседника вернул Стеллину к реальности.
- Мотовство, пьянство, стяжательство и разврат... - эхом повторила она вслед за собеседником, скользнув взглядом по дорогой ткани его камзола и тонкому лайку перчаток. - Ужасные грехи, синьор, столь же заслуживающие порицания, как и преследование невинного.
Договорив, Стеллина опустила взгляд, чтобы сдержать просившуюся на губы улыбку: чем дальше шел разговор, тем меньше собеседник ей казался схожим с тем невинным, который только что был упомянут. Искренне ли человек под маской обличал своего безымянного злодея или предавался красочному оговору, сам он отчего-то совсем не напоминал того, кто отчаялся разорвать адскую связь настолько, что даже готов искать помощи у тёмных сил. На взгляд Стеллины, люди схожие с её гостем достатком, да и манерой держаться, обычно решают все свои дела сами, да и выбирают для этого средства быстрые и простые. Впрочем, грех отталкивать клиент, готовому в твою пользу расстаться с немалыми деньгами. И, всё-таки улыбнувшись, гадалка снова подалась через стол к собеседнику.
- Это препятствие, синьор, устранить не так уж сложно, - по-прежнему негромко произнесла Стеллина. - Достаточно лишь соблюсти законы двойственности и обмена. Я назову вам цену - вы овеществите названную сумму. Вы подробно опишите мне внешность того, о ком шла речь, или объясните, где я могу этого человека увидеть - я увижу его въяве или в мысленном пространстве и смогу нанести удар сама или призвать тех, кто сделает это вместо меня. Ваш недруг переселится в иной мир - вы сохраните всё в тайне, - называя свои условия, гадалка загибала длинные пальцы, а, закончив, снова откинулась на спинку кресла. - Подходят ли вам мои условия, синьор?

Стеллина улыбалась, внешне по-прежнему невозмутимая, внутренне напряжённая, как до предела натянутая струна. Ей так не терпелось узнать, чьё имя назовёт собеседник, понять, во что выльются все нестыковки и тайные подозрения, что гадалка резко кивнула, вслед за собеседником подкрепляя заключение сделки, и даже слегка пристукнула узкой ладонью по столу, на мгновение утратив привычную загадочность и томность. Впрочем, как гость тотчас после азартной вспышки вернулся к прежней вкрадчивости, так и синьора Кассандра притушила разгоревшийся было блеск глаз и с прежней неторопливостью приняла плату.
Стеллина наблюдала за каждым движением своего собеседника, как наблюдают за полным оригинальных сюжетных поворотов спектаклем. Предвкушение развязки даже заставило женщину снова слегка податься вперёд. И гость, похоже, готовившийся произвести яркое впечатление, не обманул ожиданий хозяйки: произнесённое имя Стеллина слышала не раз и почти все, кто его озвучивал, так или иначе на разные лады повторяли то же, что рассказал о синьоре Оттобони сегодняшний клиент.
Движимая любопытством и тем притяжением, которое возникает, когда уже получил немало, но всё же ждёшь большего, синьора Кассандра поднялась из-за стола, с неопределённой улыбкой глядя в бесстрастную личину volto.
Маска исчезла, увлекая за собой остатки загадочности. Глядя в светлые, полные насмешливого озорства глаза, Стеллина на мгновение замерла, закусила губы, а затем смех всё-таки прорвался, негромкий, низкий и немного хриплый.
- Для меня честь приветствовать вас, синьор Оттобони, - проговорила гадалка, по-прежнему глядя в глаза своему высокородному гостю, и не сдерживая тонкой улыбки, блуждавшей по губам. - Итак, вы желаете быть проклятым. Не скрою, вы самый интересный и необычный из моих клиентов: обычно люди ищут защиты от проклятий, а не наоборот, но моё дело - исполнять желания. От чего же вы желаете умереть? От яда? Апоплексического удара? Чахотки? Французской болезни? - предлагая клиенту на выбор варианты кончины, Стеллина при подсчёте обстоятельно загибала пальцы. - Или, может быть, вашей душе угодно, чтобы однажды глухой ночью за ней явились бесы и уволокли прямиком в ад? - произнося последние слова, гадалка понизила голос до глухого хриплого шёпота.
Разумеется, Стеллина не надеялась устрашить подобном образом того, кто так беззаботно шутил с колдуньей и её помощниками, однако женщиной овладела та же мера азарта, которую она совсем недавно разглядела в своём собеседнике, и импровизированное совместное представление показалось ей вдруг самоценным, как и искусство глумления и притворства, явленное синьором Оттобони.

- Берегитесь, синьор, что если проклятия верят в вас? - усмехаясь, погрозила Стеллина.
В это мгновение она напоминала скорее не загадочную чародейку, веером разворачивающую египетские карты, а уличную гадалку, готовую грозить своим мастерством и пугать насмешников бесами. Впрочем, серьёзности в её голосе теперь не было ни на грош, а усмешка очень скоро превратилась в благосклонную улыбку. Взгляд, который устремил на Стеллину синьор Оттобони, гадалка могла бы счесть до неприятного откровенным, если бы не питала слабость к обмену подобными взглядами с теми, кто ей приглянулся. А гость, явившийся так нагло пошутить с потусторонними силами, вызвал у синьоры Кассандры, пожалуй, даже больше симпатии, чем она ожидала.
- Вы правы, синьор, - негромко произнесла Стеллина, глядя в глаза собеседнику и снова опускаясь в кресло. - Договор заключён. И, раз вы предпочитаете этот путь, то я надеюсь, что ни я, ни мои бесы не дадим вам скучать, - отведя взгляд, гадалка выдержала короткую паузу, а потом её лицо снова осветилось любезной улыбкой. - Разумеется, я буду рада, если вы разделите со мной вечерний кофе, синьор Оттобони.
Как и всегда в приёмной, всё происходило бесшумно и быстро, словно тяжёлые тёмные драпировки глушили лишние звуки: вызванная горничная поспешными, ловкими движениями сервировала стол, ещё совсем недавно предназначенный для ворожбы и снова скрылась за дверью. Запах кофе, смешиваясь с ароматом благовоний разлился по комнате. Предложив гостю одну из чашек, Стеллина вторую придвинула к себе.
- Итак, синьор, вы не боитесь проклятий и, похоже, вполне способны извести врага без помощи адских сил, - гадалка сделала маленький глоток кофе. - Скажите же, вас привела ко мне только шуточная затея или есть ещё какие-то цели, о которых мне пока неизвестно?

Полуприкрыв глаза, Стеллина смаковала терпкий, ароматный кофе, неторопливо взвешивала слова собеседника и всё больше склонялась к мысли, что они ей по душе. Как, впрочем, по душе гадалке пришёлся и сам гость. Люди, как правило, делятся на тех, кто поклоняется волшебству, и тех, кто с презрением его отвергает, считая такое увлечение зазорным для просвещённого человека. Синьор Оттобони не принадлежал ни к тем, ни к другим: он дёргал дьявола за усы, то ли и впрямь не веря в него, то ли просто подначивая показаться, и колдунье хотелось посмотреть, чем закончится игра.
- Наши бесы всегда похожи на нас, синьор, - всё так же негромко отозвалась Стеллина. - А некоторые и вовсе неотличимы от своих обладателей, поэтому, если вам доставляет удовольствие сегодняшняя встреча, вы и свиданием с ними не будете разочарованы.
Однако, как бы ни были изящны комплименты синьора Оттобони, он явно предполагал не только душевное общение, но и деловые отношения с упомянутыми бесами. Помешивая кофе в крохотной тонкостенной чашке, синьора Кассандра обдумывала сделанное ей предложение. Стеллина была не из тех одержимых ведьм, которые дрожат над тем, что называют священной наукой чародейства, и уверяют, будто обман падёт на голову мошеннице от колдовства. Синьора Кассандра не сомневалась, что духи и тёмные силы знают потребности своих земных слуг и не мешают желающим их торговать вразнос обрядами и тайнами. Так что дело оставалось только за условиями и ценой.
Стеллина улыбнулась собеседнику.
- Синьор Оттобони, вы явно знаете, о чём ведёте речь: в наши дни тайны и волшебство едва ли не самый лучший товар, - гадалка сделала несколько глотков кофе. - Поэтому я с удовольствием приму ваше предложение. Но мне хотелось бы более точно знать, чего вы ждёте от меня. Гаданий? Прорицаний далёкого будущего? Прихода духов? Как часто я буду вам нужна, и какой будет плата? И чего от такого совместного предприятия хотите вы сами? - теперь в тоне Стеллины не осталось прежней тягучей загадочности. Она обсуждала условия и предлагала товары с деловитостью и обстоятельностью негоцианта.